Нурислам Шарифулин: «Гость не должен платить за капризы ресторатора, который покупает безумно дорогие интерьерные вещи в Европе»
Известный ресторатор и успешный предприниматель в интервью KazanFirst
Елена Орешина, Казань
28-летнего Нурислама Шарифулина знают в Казани и Москве как успешного ресторатора. Сам он предпочитает называть себя предпринимателем и стартапером. Он переехал из Ташкента в Казань в 18 лет и с тех пор уверенно проходил путь от работы официантом до организации питания сотрудников московского «Ашана», а после этого совместно с партнером запустил собственный бизнес. Почти четыре года он был управляющим партнером казанского ресторана «Дархан» и стейк-хауса «Родео», но в марте нынешнего года ушел и решил открыть собственную сетевую чайхану P.LOVE, а через два года планирует запустить уникальный luxury ресторан. В интервью KazanFirst Шарифулин рассказал о своих новых проектах, недостатках казанского ресторанного рынка и раскрыл секреты успеха богатых людей.
— Когда, почему и на каких условиях вы перестали заниматься ресторанами «Дархан» и «Родео»?
— В марте нынешнего года я перестал быть управляющим партнером ресторана «Дархан» и стейк-хауса «Родео». Мы с партнером поняли, что по-разному видим пути развития компании, поэтому решили разойтись. Я был совладельцем бизнеса, мне принадлежало 25%.
— То есть партнер по бизнесу выкупил вашу долю?
— Нет, я отдал ее просто так, бесплатно. Я в проект деньгами не входил.
— А как же силы, время и средства, вложенные в бизнес?
— Я всегда придерживаюсь правила, что каждый получает ровно то, что он заслужил. Я же ушел оттуда не с пустыми руками. Да, в финансовом положении я оказался в минусе, но с другой стороны у меня есть огромная клиентская база гостей, я заработал себе имя на этой площадке. Я получил много нематериальных выгод от работы в «Дархане» и «Родео».
Я не шел в этот проект зарабатывать деньги, моей целью было реализовываться. Через некоторое время, когда мы начали давать результаты, меня стали приглашать работать в международные компании, такие как Hilton, было очень много предложений из Москвы.
— Вы уходили в никуда или в другой проект?
— Работая в этих ресторанах, я понимал, что рано или поздно это закончится, поэтому я создал параллельный бизнес. Сейчас у меня две компании, одна торговая, другая по предоставлению услуг. Обе компании успешны, работают автономно друг от друга и более чем рентабельны. Собственно говоря, я мог позволить себе ничего не делать после того, как ушел с предыдущего места работы. В принципе так и было несколько месяцев.
— Когда вы открыли эти компании?
— Одну я открыл в марте, как раз когда ушел. У меня появилось свободное время, и я решил заняться торговлей. Это оптовая фирма по продаже табачной и бестабачной продукции. Мы эксклюзивные дистрибьюторы по Татарстану.
— Почему вы решили заняться табаком?
— Тут все просто. Параллельно моей работе в ресторане у меня всегда был еще один бизнес – кальянный сервис. Мы оказываем услуги по кальянному сервису, и в преддверии вступления закона в силу было необходимо диверсифицировать финансовые потоки и мы решили создать оптовую компанию по продаже табачной и бестабачной продукции.
— Как был создан кальянный сервис?
— В 2012 году. Вообще все взаимосвязано. Есть ресторан «Дархан», ресторан узбекской кухни, каких в городе много. И у нас была проблема – в пятницу вечером студенты, молодежь садились за столик, по четыре человека, заказывали максимум чай и кальян. В итоге со столика счет всего 800 рублей. В это же время приходили хорошие, платежеспособные гости, которые делали крупные заказы. И нам некуда было их посадить. Вроде бы посадка полная, ресторан битком, а выручка маленькая.
Я понимал, что с этим нужно что-то делать. Однажды моя близкая подруга была в Москве, покурила кальян «Медуза», очень интересный и стильный. Сфотографировала, рассказала мне. На следующее утро я прилетел в Москву, попробовал, захотел приобрести. Мне не продали, и пришлось покупать франшизу.
— Во сколько обошлась франшиза?
— Порядка 800 тысяч рублей, точную цифру я сейчас не помню.
— Это было оправданное вложение? Услуга пошла?
— Я понимал, что если мы просто поставим арабский кальян, какие есть везде, и скажем, что он будет стоить, например, тысячу рублей, то гость на это не пойдет. Зачем тратить такие деньги, если то же самое можно получить за 500-700 рублей? Поэтому мы и решили продавать новый продукт, устанавливая свои цены. Услуга оказалась почасовой и, соответственно, ты мог «отсекать» людей, которые весь вечер сидят над чаем и одним кальяном. У нас возникло уникальное торговое предложение, потому что таких кальянов в Казани больше не было. Это вызвало широкий резонанс в среде людей, которые любят кальяны, к нам стали приезжать в гости со всего города, мы стали менять контингент ресторана. Это положительно сказалось на рентабельности проекта.
Потом я решил, что это надо выводить в отдельную сферу бизнеса. Мы год работали в рамках собственного заведения, после чего вышли в город.
— Сейчас вы тоже работаете по франшизе?
— Нет, условия франшизы были кабальные и мы решили, что перестанем по ней работать. К тому же на рынке появилось много альтернативных вариантов. Сейчас мы специализируемся на необычных кальянах. Например, у нас есть эксклюзивные кальяны hi-tech, mushroom.
— Вступивший в силу закон о запрете курения, сильно повлиял на бизнес?
— Да, повлиял. И в рамках нашего сервиса мы используем только, инновационный продукт — это кусочки фруктов и ягод, вымоченных в глицерине. Многие гости не замечают разницы потому что и по вкусу, и по дыму, он не сильно отличается от табака, но это уникальный продукт.
— Не собираетесь открывать собственную сеть кальянных или это сейчас не востребовано?
— Почему, более чем востребовано. Но для меня кальянный бизнес не является деятельностью жизни. Я любой бизнес открываю под продажи. За время работы я понял, что я больше стартапер, человек, который хорошо видит стратегическое развитие, какие-то конкретные ниши. Но когда я начинаю уходить в операционную деятельность, меня это убивает. Поэтому сейчас я планирую запуск нового проекта.
— Это будет сеть чайхан P.LOVE. Я планирую, что уже через две недели откроется первая чайхана в торгово-развлекательном центре «Олимп». Проектом занимаюсь очень серьезно, сейчас специально под нас пишут музыку, я заказал из Узбекистана 350 метров вышитой ткани бахмаль.
Мы хотим сделать современную, уютную, яркую солнечную чайхану с множеством зелени, куда приятно прийти пообедать и посидеть вечером с друзьями, причем все это за небольшие деньги.
— Почему именно сетевая чайхана?
— У меня давно была идея сделать сетевую чайхану с очень модным и прикольным дизайном, но при этом, чтобы средний чек был 500 рублей на человека. Сейчас мы как раз прорабатываем меню. Мы планируем, что средняя цена первого блюда будет 150 рублей, плов – 200 рублей. Причем плов ничем не хуже, чем в дорогих ресторанах узбекской кухни. Разместим здесь и кальян на фруктах.
— Мне предложили эту площадку, она мне понравилась, потому что по бизнес-модели здесь нужна небольшая «операционка». Основная проблема всех ресторанов в том, что они берут в аренду огромные площади за 500-700 тысяч рублей. А потом потребитель, обычный гость, вынужден оплачивать капризы ресторатора. Если ты взял помещение в аренду за 500 тысяч, естественно арендодатель тебя любит. Но при этом у тебя в заведении паста стоит порядка 700 рублей, это же никуда не годится.
Когда я ушел с прежнего места, и у меня появилось время, я ездил в Москву, изучал их опыт. Я понял, что надо разворачивать паруса в сторону доступности и качества. Эксклюзивность это хорошо, и через два года я открою бомбовый проект в формате luxury. Только инвестиций в него требуется порядка 50 млн рублей. Это будет ресторан с шикарным видом из окна, там будет работать очень серьезный повар, который сейчас работает в одном из лучших ресторанов Лондона.
А то, что я хочу запустить сейчас – это чайхана сетевого формата в очень доступном сегменте. Но при этом здесь будет стильный интерьер, чтобы человек попадал в некое солнечное и гостеприимное место.
— Вы думаете, в Казани будет востребована подобная сеть заведений?
— Думаю да. Если говорить о первой площадке, то, просчитав местный трафик, я думаю, заведение будет востребовано для всех местных жителей. Мы же не делаем дорогое место. Здесь будет предельно понятная кухня, приятный интерьер и атмосфера. Прежде чем сюда зайти мы проработали инфраструктуру. Тут есть автомойка, бесплатная отапливаемая парковка. Инфраструктура здесь неплохая и я считаю, что лучшее, что можно сделать – это дать людям возможность посмотреть на заведение.
Когда мы открывали ресторан «Дархан» на стыке Квартала и Соцгорода, нам тоже все говорили, что туда никто не будет ходить. В итоге ходили, и неплохо.
После запуска первой чайханы мы планируем открыть вторую уже в октябре, на улице Чистопольской, ближе к [стадиону]«Татнефть арене».
— Сколько необходимо средств, чтобы открыть одну такую чайхану?
— Все зависит от места. Если ты делаешь ремонт это одна цифра, если ты делаешь декорации – другая. Например, на первую чайхану в декорации без каких-то особых ремонтных работ будет вложено порядка 1,5 млн рублей. В принципе, это очень немного.
Многие мои коллеги меньше уделяют внимания мелким декоративным деталям, то есть тому, что создает атмосферу. У нас же будет очень много зелени. Наверно ни в одном ресторане Казани не будет столько зелени.
— Почему делаете такой упор на зелень?
— Я всегда считал, что зелень украшает. Представьте зима, холод, серость, а ты заходишь к нам в чайхану – здесь много цветных пятен, зеленый потолок, красный пол, оранжевая мебель, много зелени, солнечно и тепло. И при этом тебя действительно рады видеть. Это приятно. Мы хотим дарить больше эмоций. Тем более что в Казани практически нет заведений подобного формата.
— Придаете большое значение созданию атмосферы?
— Я считаю, что человек должен выбирать заведение по принципу «я гость, я пришел сюда, чтобы поесть». То есть гость должен концентрировать свое внимание на продукте, все остальное – это фон, атмосфера. Если вы выбираете заведение по тому, что там прикольный дизайн и приятный персонал это с одной стороны хорошо. Но я считаю, что это неотъемлемая часть нормального заведения.
Идея создать сетевой проект, чтобы в каждом районе города было несколько таких чайхан. Чтобы человек видел нашу вывеску и понимал, что внутри заведения он гарантированно получит продукт высокого качества, за доступные деньги.
— С какими трудностями вы сталкиваетесь при запуске этого проекта?
— Прежде чем сюда заехать мы очень долго прорабатывали вопрос с технологией. Если ты запускаешь одну чайхану, ты полностью ее контролируешь и понимаешь, что сейчас у тебя есть хороший повар, который все качественно делает. Но когда ты запускаешь сетевой проект, ты не можешь на каждом объекте контролировать качество. Поэтому мы пришли к выводу, что при запуске сетевого проекта ничего готовить «из-под ножа» не должны.
То есть, есть центральная чайхана, в которой все производится до полуфабриката высокой готовности, чтобы повар на месте мог взять, например, чебурек, и пожарить его во фритюре. И он бы везде был одинаково вкусным, вот в чем идея. Технологии сегодня позволяют выстроить работу таким образом, чтобы ты мог контролировать качество. И потребитель готов к этому. Яркий пример этому «Шоколадница», «IL Патио», «Планета суши» и так далее. Во всех сетевых проектах федерального масштаба ничего «из-под ножа» не готовится. Я считаю, что если 10 лет назад это было проблемой, то сейчас удешевляет себестоимость, потому что человеческий труд это очень дорого, а специалистов всегда не хватает. Поэтому, наверно, это будет самым оптимальным решением для конечного потребителя, который не будет переплачивать безумные деньги. Очень часто я встречаю такие ситуации, когда какой-то псевдо-ресторатор мечтает открыть что-то крутое, пафосное, при этом покупает безумно дорогие интерьерные вещи в Европе. Врать не буду, я и сам это делал. Но с опытом приходит и понимание, что гость не должен платить за желания ресторатора, который решил, что именно так будет круто и интересно. Я решил, что это неправильный путь. Я считаю, что надо делать доступно, вкусно и достойно. Чтобы человек мог прийти, нормально покушать и не чувствовать, что потратил огромные деньги.
— Расскажите подробнее про технологию готовки и доставки еды в сети?
— В первой чайхане будет проходить апробация технологии. Потом мы создаем фабрику-кухню на базе этого предприятия, и отсюда уже будут развозиться все блюда, останется решить вопрос логистики. Вся мучная продукция будет производиться здесь.
Все продукты мы будем делать вручную. Например, сделали манты. Потом сделали шоковую заморозку, а дальше отвезли на объект. На месте уже никакой повар ничего в продукт подмешать не может, просто ставит их в мантоварку и через 40 минут получается блюдо, по вкусу и качеству не отличающееся от только что слепленного и приготовленного без заморозки.
То же самое плов, это идеальный продукт для этого. Вообще плов это фронт-продукт чайхан P.LOVE. Только над технологией плова мы работали два месяца. Вроде чего сложного, съездил в Узбекистан, привез повара, который вкусно готовит и все. Но это не для сетевого проекта. Это вполне подходит для какого-то авторского ресторана, потому что там можно заморочиться с подачей и так далее. А когда ты делаешь сетевой проект, тебе нужен технарь, который разложит тебе все на отдельные составляющие.
По нашей бизнес модели получается, что у нас на объекте будут два повара. Причем они скорее повара-оформители, которые на месте ничего не готовят кроме салатов.
— Сколько всего планируете открыть чайхан подобного формата?
— Я пока не рассчитывал емкость рынка, но, поскольку мы планируем сделать доступный сетевой проект, я думаю, их будет в каждом районе как минимум по одной.
Я сторонник инфраструктурных мест, где ты садишься как оператор. Другими словами я за торговые центры, места общего пользования, там, где люди могут прийти, поесть, при этом получить какие-то полезные вещи – сходить в магазин, помыть машину и так далее. Это пока не тренд, но через пару лет будет очень актуально. Скоро люди будут выбирать заведение по принципу успеть сделать максимальное количество дел за минимальное время.
— В Казани подобные сети не открывают заведений?
— У нас есть попытки создать локальные сети, но они захлебываются на одном этапе. У них есть один объект, у них вроде все работает, потом они открывают второй, они пытаются выстроить технологию. Потом у них появляется какое-то супер предложение по аренде, они открывают третье заведение… И в итоге их убивает эта текучесть. А мы изначально подходим к тому, что у нас есть фабрика-кухня, где мы производим продукт, мы открываем новый объект и просто выстраиваем логистику и следуем своим графикам.
— Кто разрабатывает вам меню, дизайн?
— Все сам. У меня нет дизайнера. Если говорить о меню, то в ресторане узбекской кухне ты не придумаешь ничего нового. Оно достаточно стандартное – плов, лагман, манты, чебуреки, самса, шурпа. Мне эта кухня знакома, я ее понимаю. Естественно, у нас будут блюда, которые привычны казанцам и есть во всех заведениях – салаты, напитки. Если нам удастся систематизировать работу японской кухни, то у нас появится 3-4 вида роллов для девушек, которые не очень любят жирную пищу. Но только при условии, что мы сможем это систематизировать, потому что здесь есть своя сложность – продукт не проходит термическую обработку. Для меня, как технолога это проблемный продукт. И я лучше его исключу из меню, чем буду подвергать гостя риску.
— Вы сказали, что для вашей сети чайхан отдельно пишется музыка. Кто этим занимается?
— Музыку пишут специально под формат казанские ребята. Я обозначил концепцию, ребята очень толковые, поняли, и я думаю, что все получится. Это в основном сведение нескольких инструментальных этнических композиций с объединением единой концепцией. Мы планируем, что это будет что-то достаточно спокойное.
— Если говорить о втором проекте, который вы планируете открыть через два года – насколько необходимо в Казани еще одно люксовое заведение?
— Я считаю да, одно такое место должно быть. Есть накопленный богатый опыт работы в сегментеluxury. И ты понимаешь, что объекты luxuryесть, должны быть и всегда будут, в той или иной степени. Поэтому, если мы придем к пониманию по объекту, то это будет место, которое составит очень серьезную конкуренцию luxury ресторанам Казани. В этом проекте будет использовано очень много нестандартных вещей – в промоушне, в работе с партнерами, концепции и программе заведения.
Мы берем опыт, наработанный в Москве. Я сейчас общаюсь с рядом московских ресторанных холдингов, и мы уже договорились о сотрудничестве.
Казань, по сути, не особенно избалована гастро-турами. Многие из нас были в Англии, Испании, Германии, кто где. И каждый наверняка что-то пробовал. И есть люди, которые хотели бы есть что-то подобное в Казани. И сюда можно привозить лучших иностранных поваров, сомелье, устраивая гастро-туры.
— Почему проект откроется только через два года?
— Это обусловлено строительством – специально под этот проект строится здание, оно будет готово в 2016 году. Сейчас мы будем участвовать в проектировании этого здания, чтобы выстроилась необходимая нам логистика. В принципе, практически готова концепция заведения, осталось ее реализовать.
— Почему вы основываете бизнес в Казани? Не планируете его перемещать, например, в Москву?
— Для этого две причины. Первая – я уже работал в Москве и не исключаю дальнейшего развития именно в этом направлении. Вторая – я очень люблю Казань. Мне очень нравится столица, как она преобразовывается. Я много где был, видел много разных городов. И вы знаете, есть не так много мест в мире, куда бы я вернулся. В Казань я переехал в 18 лет и, наверно, в 2012 году я понял, что это именно тот город, в котором я хотел бы жить, где мне комфортно, где ритм жизни полностью соответствует моему внутреннему ощущению. Если я буду развивать какой-то федеральный проект, а цель именно такая, я хочу остаться жить в Казани, развивать проект отсюда.
— То есть вы планируете переносить свою сеть чайхан на другие города?
— Чайхану P.LOVE я решил открыть не так давно. То есть изначально я стремился к открытию фаст-фуда с пловом. Но я пришел к мысли, что одно другому не мешает и их можно развивать параллельно. И идея создать франшизное предложение федерального уровня созрело два года назад. Предложение заключается в том, чтобы человек инвестировал деньги и «отбил» их за 10-12 месяцев. Система контроля оттачивается. Я думаю, на то, чтобы качественно выйти на федеральный рынок потребуется пара лет.
— Собственные. Больше никаких партнерских историй. После последних событий я к ним заметно охладел.
— Если говорить в целом о ресторанном рынке Казани, каких заведений не хватает?
— Есть еще одно заведение, которое я очень хочу открыть в ближайшие год-полтора – ресторан рыбной кухни. Но я, в отличие от других рыбных проектов, которые сейчас существуют, хочу сделать акцент больше на речную рыбу. У меня есть друг, он работает шеф-поваром в московском ресторане. И он мне так запек карпа и приготовил сазана, что я был удивлен. Я сам, честно говоря, не любитель рыбы, я ее не ем. Но я попробовал и мне очень понравилось. Друг сказал, что он может приготовить еще массу интересных вещей из рыбы. Мы живем на Волге, и я не понимаю, почему до сих пор никому не пришло в голову использовать речную рыбу и делать из нее интересные вещи, ведь это реально возможно.
Я хочу сделать так, чтобы это был большой ресторан с собственной коптильней. Чтобы, например, человек пришел в обед и мог себе позволить быстро, вкусно и недорого поесть рыбные блюда, при желании купить что-то домой.
Надо прокачивать объем. Потому что когда у тебя большой объем, ты становишься интересен поставщику. Когда объемы растут в принципе можно продавливать и в цене, то есть ты можешь сам устанавливать закупочную цену.
— Вы уже начали разрабатывать концепцию рыбного ресторана?
— Над этим проектом уже идет работа. В ресторане будет коптильня, привычная для гостей морская рыба, но основной акцент будет на речной рыбе. Хочется создавать что-то такое, интересное и необычное. Потому что стандартный набор в виде шаурмы, роллов, кальяна, пиццы уже надоел. Хочется какой-то концепции, которая при этом не будет стоить безумных денег.
Да, luxury ресторан должен быть, один или два. Но жизнь такого заведения 3-5 лет, не больше. Потом ты его либо закрываешь, либо перепрофилируешь. А у сетевых форматов жизнь дольше, именно поэтому мы сейчас активно развиваем это направление.
За счет оптимизации бизнес-процессов мы отсекаем очень много ненужных вещей и играем на себестоимости. Играя на себестоимости, мы можем дать продукт по доступным ценам, развернуть рынок в свою сторону.
— Где вы берете специалистов, которые помогают разрабатывать вам технологию, концепцию, помогают с меню?
— Я человек-оркестр. Я начинал карьеру с официанта, проработал в этой должности 4,5 года. Поэтому всех своих официантов я штудирую сам. Потом я четыре года работал барменом, поэтому и барменов я обучаю сам. Стандартизировать сервис можно, но здесь высок процент человеческого фактора. И ты можешь как угодно обучать человека, но при этом ты никогда не можешь гарантировать конечному потребителю, что твой сервис будет на уровне luxury ресторанов. Потому что все таки, когда идет работа на трафик, ты хочешь, чтобы человек поел вкусно и быстро. И там не будет каких-то изысков. Поэтому мы хотим стандартизировать сервис, чтобы он был неплохим.
— А технологи, повара?
— Я сам до третьего курса доучился на технолога общепита, поэтому технологию, например, в «Родео» я выстраивал сам. Я не умею, готовить, но я понимаю процесс и технологию приготовления. Если вникать в каждый процесс всегда можно что-то оптимизировать без ущерба для качества, уронить себестоимость и быть более конкурентным на этом рынке.
— У вас за плечами несколько успешных проектов и вы готовите несколько новых. В чем секрет успеха?
— Люди всегда спрашивают, в чем секрет успеха. Я общался с разными успешными людьми, с очень богатыми, которые всего сами добились. И ты начинаешь понимать одну гениально простую вещь – если ты хочешь чего-то в жизни добиться, нужно не хотеть, а делать. Нет ничего плохого в том, что у тебя что-то не получится. Лучше попытаться сделать еще раз, понять, где ты ошибся, исключить их и всегда идти вперед. Для этого не нужно почивать на лаврах. Ведь очень часто бывает, что люди чего-то добиваются, расслабляются и в один момент лишаются практически всего. Нужно всегда оставаться в рынке, конкурентным. Никто за тебя работать не будет, только ты сам. Надо всегда держать руку на пульсе. Либо ты создаешь бизнес, доводишь его до определенного состояния и продаешь его, либо работаешь и развиваешь дальше.
Если человек живет по принципу «с 9.00 до 18.00 я работаю, а потом нет», то тогда он вряд ли добьется каких-то выдающихся результатов в своей деятельности. Скорее всего, он будет посредственным работником, который работает на таких как я.
Когда человек начинает жалеть себя первое, что происходит – он теряет все. В бизнесе никто никого не жалеет, конкуренция очень серьезная. Если ты хочешь что-то делать, то ты должен это делать качественно и выдавать продукт, за который тебе никогда не будет стыдно. Пока ты не будешь к себе строже, чем к остальным, люди никогда не будут к тебе относиться серьезно. Так что никаких секретов.
Дата и место рождения: 02.10.1985 года, Ташкент.
Образование: студент третьего курса Института управления, экономики и права, специальность «Технолог общественного питания».