БЛАГОГОВЕНИЕ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ
Полезное
Смотреть что такое «БЛАГОГОВЕНИЕ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ» в других словарях:
БЛАГОГОВЕНИЕ — религиозно нравственное чувство, выражающее любовно почтительное отношение к превосходящему человеческую субъективность, Богу, святыням, высшим ценностям бытия; основное религ. переживание непосредственного присутствия Божия в мире и в жизни. В… … Православная энциклопедия
ШВЕЙЦЕР — (Schweitzer) Альберт (1875 1965) философ, этик, теолог, музыкант, практикующий гуманист. Изучал теологию и философию в Страсбургском ун те (1893 1898), по окончании которого учился в Сорбонне, Берлине. В 1899 защитил диссертацию «Философия… … Философская энциклопедия
ШВЕЙЦЕР — (Schweitzer) Альберт (1875 1965) протестант. теолог, органист и музыковед, врач, основавший в 1913 госпиталь в Ламбарене (Габон), лауреат Нобелевской премии мира (1952). В 1893 занимался теологией и философией в Страсбург, ун те, в 1898… … Энциклопедия культурологии
ШВЕЙЦЕР — (Schweitzer) Альберт (1875 1965) немецко французский мыслитель гуманист, теолог, врач, пастор, музыковед, теоретик философии культуры, общественный деятель. ‘Негритянский доктор’ в Ламбарене (Габон, Экваториальная Африка) (1913 1917, 1924 1965).… … История Философии: Энциклопедия
ШВЕЙЦЕР — (Schweitzer) Альберт (1875 1965) немец ко французский мыслитель гуманист, теолог, врач, пастор, музыковед, теоретик философии культуры, общественный деятель. «Негритянский доктор» в Ламбарене (Габон, Экваториальная Африка) (1913 1917, 1924 1965) … Новейший философский словарь
ШВЕЙЦЕР Альберт (1875-1965) — немецко французский мыслитель гуманист, теолог, врач, пастор, музыковед, теоретик философии культуры, общественный деятель. Негритянский доктор в Ламбарене (Габон, Экваториальная Африка) (1913 1917, 1924 1965). Доктор философии (тема диссертации… … История Философии: Энциклопедия
ШВЕЙЦЕР А. — (Schweitzer) Альберт (1875–1965), нем. религ. мыслитель, экзегет, врач, органист и музыковед. Род. в Эльзасе в семье протестантского пастора. С юных лет приобщился к музыке, проявлял интерес к мировоззренческим вопросам. Учился в Страсбургском и… … Библиологический словарь
ВОЛЯ — [греч. θέλημα, θέλησις; лат. voluntas, velle], сила, неотъемлемо присущая природе разумного существа, благодаря к рой оно стремится достигнуть желаемого. В Свящ. Писании понятие В. имело следующие основные смыслы: В. Божия, выражающаяся в… … Православная энциклопедия
ГУМАНИЗМ — [от лат. humanitas образованность, человечность], многозначный философский и культурно исторический термин, связанный с пониманием человека, его особого места в бытии, обнимающий ряд разнородных явлений жизни: 1) в педагогике воспитание и… … Православная энциклопедия
Швейцер, Альберт — Альберт Швейцер Albert Schweitzer … Википедия
Что такое благоговение перед жизнью
БЛАГОГОВЕНИЕ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ
БЛАГОГОВЕНИЕ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ (Ehrfurcht vor dem Leben) – основной принцип этического учения А.Швейцера, сформулированный им в 1915 и изложенный в книге «Культура и этика» и ряде других работ («Проблема этического в развитии человеческого мышления», «Гуманность», «Учение о Благоговении перед жизнью» и др.). Он состоит в том, чтобы «высказывать равное благоговение перед жизнью как по отношению к моей воле к жизни, так и по отношению к любой другой. Добро – то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей» (Культура и этика, с. 307). Принцип благоговения перед жизнью, по мысли автора, передает сущность этического точнее, чем сострадание или даже любовь, т.к. соединяет самосовершенствование с самоотречением и утверждает беспокойство постоянной ответственности. Швейцер исходит из воли к жизни как элементарного, первичного и постоянно пребывающего факта сознания: когда человек мыслит, он находит в себе не мысль, как считал Декарт, а волю к жизни, выраженную в мысли. Своеобразие сознательной воли к жизни состоит в том, что она реализуется не в качестве некоторой индивидуализации, проживания самой себя, она стремится соединиться с другой волей к жизни, преодолевая тем самым драму раздвоения воли к жизни в мире. На вопрос о том, почему воля к жизни осознает себя только в человеке, нельзя дать ответа, в этом смысле этика рождается из мистики. Но это не отменяет и даже не ослабляет категорического требования «ликвидировать раздвоенность воли к жизни в той мере, в какой это подвластно влиянию моего бытия» (там же, с. 310). Благоговение перед жизнью – принцип индивидуально ответственного поведения, в нем самоотречение мотивировано благоговением перед собственной жизнью. Оно страхует человека от самообольщения: так как человек не может жить, не нанося вреда другим живым существам, то он обречен на то, чтобы жить с нечистой совестью. Этика противостоит необходимости. Благоговение перед жизнью имеет еще ряд других преимуществ, позволяющих, по мнению Швейцера, считать его тем основным принципом нравственного, на поиски которого была направлена вся этическая мысль. Этот принцип элементарен и исключает морализирующую софистику, позволяющую прикрывать реальное зло видимым добром; тяжесть этического решения он взваливает на индивида, обязывая его каждый раз ставить на кон самого себя, ибо «истинная этика начинается там, где перестают пользоваться словами» (там же, с. 312); он является источником настороженного отношения к обществу, государству, безличным институтам, берущим на себя нравственные функции. Благоговение перед жизнью – больше, чем основной принцип нравственности, он по сути дела является ее единственным принципом, т.к. задает программу жизни индивидов в форме прямых действий, не требующих никаких конкретизирующих норм и промежуточных этических инстанций.
1. Швейцер А. Культура и этика. М., 1973;
2. Он же. Благоговение перед жизнью. М., 1992, с. 500–507, 508–509;
3. Он же. Жизнь и мысль. М., 1996, с. 84–99.
Благоговение перед жизнью
Суть данного принципа — «выказывать равное благоговение перед жизнью как по отношению к моей воле к жизни, так и по отношению к любой другой». Принцип благоговения перед жизнью, по мысли автора, передает сущность этического точнее, чем сострадание или даже любовь, так как соединяет самосовершенствование с самоотречением и утверждает беспокойство постоянной ответственности.
Этот принцип был сформулирован Швейцером во время его путешествия по африканской реке Огове и впервые изложен в 1915 году в книге «Культура и этика», а впоследствии постоянно упоминался и в других работах философа: «Проблема этического в развитии человеческого мышления», «Гуманность», «Учение о Благоговении перед жизнью». Благоговение перед жизнью —- больше, чем основной принцип нравственности, он по сути дела является её единственным принципом, так как задаёт программу жизни индивидов в форме прямых действий, не требующих никаких конкретизирующих норм и промежуточных этических инстанций.
Связанные понятия
Упоминания в литературе
Связанные понятия (продолжение)
Нормативные науки — это науки, которые не объясняют то, что есть, а задают норму поведения или деятельности. В качестве примеров нормативных наук иногда называют этику (философское учение о морали и нравственности), эстетику (философское учение о прекрасном), искусствоведение, правоведение, педагогику. Нормативные науки отличаются от наук, которые создают модели, призванные описать реальное положение дел.
Религиозные взгляды Альберта Эйнштейна были широко изучены. Тем не менее до сих пор не утихают споры и ходят мифы о его убеждениях, взглядах и отношении к религии. Эйнштейн говорил, что верит в «пантеистического» бога Бенедикта Спинозы, но не в персонифицированного Бога — такую веру он подвергал критике. Он также называл себя агностиком, но открещивался от ярлыка «атеист», предпочитая «смирение, соответствующее слабости нашего понимания природы разумом и нашего собственного бытия».
Этика «Благоговения перед жизнью»
ЭТИКА «БЛАГОГОВЕНИЯ ПЕРЕД ЖИЗНЬЮ»
(на основе сочинения А. Швейцера «Культура и Этика»)
2) Глава 1. Большой Белый доктор………….…………………………. 3
3) Глава 2. «Благоговение перед жизнью»….…………………………….5
4) Глава 3. Швейцера и современность……………………..10
Итак, этика — философское учение, предметом которого является мораль, а центральной проблемой – Добро и Зло.
Этика дает ответ на вопрос как должно правильно жить.
Этика не дает рецептов на каждый случай жизни. Она дает общее направление. Этика может помочь человеку, ведущему диалог с самим собой. Но не каждый человек способен к внутреннему диалогу. Этика помогает человеку не потерять себя, не растеряться.
Круг проблем этики:
Этика изучает генезис, сущность, специфику морали; раскрывает ее место и роль в жизни общества; выявляет механизмы нравственного регулирования человеческой жизнедеятельности, критерии нравственного прогресса. Рассматривает структуру нравственного сознания общества и личности, анализирует содержание и смысл таких категорий, как благо, добро, зло, долг и совесть, честь и достоинство, счастье и смысл жизни.
Этика выступает не только как теория морали, изучающая сущность, специфику морали, но и человека как морального субъекта.
По Аристотелю, цель этики не знания вообще, а оценка поступков и их содержание. Аристотель впервые выдвинул этику как самостоятельную, независимую от философии науку. Постепенно в этике сформировалось два рода проблем:
Как должен поступать человек (нормативная этика).
Собственно теоретические вопросы гносеологического аспекта, о сущности морали, ее происхождении (метаэтика). Метаэтика – «чистая философия» морали. Добро и зло исследуются на абстрактном, теоретическом уровне, без соприкосновения с практикой.
Этика как наука не является ни метатеорией, ни чистой нормативной. Это не математика и логика. Слишком ее предмет связан с жизнью. Этика должна и научить, и воспитать и обосновать теоретически.
Разобравшись в понятии этика, мы, соответственно, задаём вопрос: если этика учит, то чему она может нас научить, а именно, должны ли мы следовать её догмам, и, конечно, к какому из этических учений стоит обратиться?
Цель работы – раскрыть основные идеи «этики благоговения перед жизнью», показать их преимущество для современного мира ( в том числе и по сравнению с другими морально-этическими философскими идеями).
Глава 1. Большой Белый Доктор
14 января 1875 года родился Альберт Швейцер (Albert Schweitzer), миссионер, врач, философ и музыкант.
Мы всегда чем-то недовольны. Кто-то недоволен своими родителями, кто-то детьми, кто-то – несостоявшейся карьерой. Альберт Швейцер был недоволен тем, что на его долю выпало несправедливо много счастья. В тридцать лет этот человек достиг всего. Доктор философии, приват-доцент теологии, блестящий органист, которого с триумфом встречали во многих европейских городах. Чем бы он ни занимался, его ожидал успех. Но с юных лет его терзал единственный вопрос – за что, за какие грехи люди влачат трудную жизнь, и за какие заслуги ему досталось столько счастья.
В двадцать лет Альберту Швейцеру открылась истина. Позже он писал в своем дневнике, что понял: человек не должен принимать свое счастье как само собой разумеющееся. И если счастья у тебя слишком много, ты обязан им поделиться. Он читал слова Христа: «Кто хочет сберечь свою жизнь, тот потеряет ее, а кто потеряет ее ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее», и ранее непонятные, они открыли ему его путь. Он решил, что до тридцати лет продолжит свои занятия музыкой и наукой, а оставшуюся жизнь посвятит служению людям. Ничего удивительного в этом нет. В двадцать лет мы все идеалисты, и кто из нас не принимал подобных решений и не отказывался от них в более зрелом возрасте. Но не таков был Швейцер. И когда ему исполнилось тридцать лет, он, удивив друзей, забросил музыку и науку, и посвятил все свое время облегчению страданий других. Но на этом пути его, любимца фортуны, впервые стали постигать неудачи. Он хотел заняться воспитанием бездомных детей, но благотворительные организации Страсбурга сочли его бескорыстные порывы подозрительными и отказались от его услуг. Он пытался помогать бродягам и бывшим заключенным находить свое место в обществе. Но вместо благодарности встретил с их стороны лишь обман и вымогательство. У любого другого опустились бы руки. Но Швейцер продолжал поиски. Он чувствовал, что найдет дело своей жизни.
И однажды это произошло. Совершенно случайно ему на глаза попалась статья с отчетом французского миссионерского общества о состоянии дел во французской колонии Габон. Там было написано, что в Габоне крайне необходимы врачи. Поиски были завершены. Швейцер поступает на медицинский факультет университета. Пять лет учебы, потом два года практики. И вот, наконец, он становится дипломированным врачом. Его друзья не могли поверить, что Швейцер уезжает в Африку. А он не спешил их разуверять, да к тому же частенько посещал их с просьбами пожертвовать деньги на медикаменты и медицинское оборудование для своей будущей больницы. Много раз замечал Швейцер, как менялся тон и отношение к нему его друзей, когда те понимали, что он пришел, как проситель. Но и тут он не унывал, а позже даже говорил, что доброта, которую он встретил в это время, в сотни раз перевесила те унижения, которые ему пришлось вытерпеть. Он говорил своим последователям, которых называл счастливцами, сумевшими бросить вызов привычным представлениям о счастье: «Тот, кто намеревается делать добро, не должен ожидать, что люди уберут все камни с его пути, он обязан спокойно принять свой жребий и в том случае, если ему навалят новых.»[1]
Швейцеру было нелегко бросить все, чем он жил тридцать лет. Последние дни пребывания в Европе он даже старался поменьше бывать на улицах родного города, чтобы чувства не помешали ему быть твердым. Он понимал, что теряет все. Он не сможет заниматься научной работой, музыкой, и, кроме того, лишается своего высокого положения, а в финансовом плане ему теперь придется полностью зависеть от расположения друзей, его поддерживающих.
В 1913 году Швейцер наконец-то оказался в крохотном африканском поселке Ламбарене, который станет для него вторым домом. Дел предстояло множество. Надо было построить больницу. Пока шло строительство, он принимал людей в своем доме, а хозяйственные постройки использовал в качестве операционных и перевязочных. Но в 1914 году началась первая мировая война, и французские власти интернировали его как германского подданного. Швейцер оказался в лагере для военнопленных. Четыре года в плену подорвали его здоровье, но не сломили дух. Отправившись в Африку после войны, на месте своей больницы он обнаружил лишь развалины, но нашел в себе силы начать все заново.
Более всего Швейцера удручало отсутствие помощников. Разумеется, губительный для европейца климат и отсутствие нормальных условий для жизни могли отпугнуть даже самого смелого. К тому же Швейцер с трудом выкраивал средства на медикаменты и оборудование, об оплате же не могло быть и речи. Но недаром Швейцер говорил: «Мои знания пессимистичны, но моя вера оптимистична». Он верил, что Бог, вдохновивший его, вдохновит и кого-то другого. В 1924 году в Лампарене появился второй врач, а позже в центре работало пять врачей и шестнадцать медсестер. Эти несколько человек обслуживали 660 больных. Людей все равно не хватало, и на помощь приходили местные жители, когда-то исцеленные доктором. Освоив необходимые навыки, они стали верными и усердными помощниками профессиональным медикам.
А тем временем в Европе разгоралась новая война. И пока Большой Белый Доктор (так называли его в Лампарене) боролся в Африке за каждую человеческую жизнь, в топках войны сжигались десятки тысяч. Авторитетного доктора многие хотели видеть своим союзником. Но Швейцер всем отвечал отказом. Он не хотел участвовать в этой бойне ни на чьей стороне. Он продолжал дело своей жизни, ни на минуту не прерываясь.
Живя такой жертвенной жизнью, он никогда никого не упрекал. Наоборот, очень жалел людей, которые не могут в силу обстоятельств посвятить свою жизнь другим. И всегда призывал таковых пользоваться любой возможностью делать добро. «Нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою жизнь может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь для тех, кто нуждается в помощи – какой бы скромной ни была его деятельность». И вообще Швейцер считал, что человек не вправе судить никого, кроме себя, и единственное, чем он может проповедовать – это его образ жизни.
XX век, жестокий и противоречивый… Но на фоне жестокости и зла еще ярче сияют те, кто призывали к добру, миру, и своей жизнью являли любовь Божию. Мать Тереза, Мартин Лютер Кинг, и конечно же «Большой Белый Доктор» Альберт Швейцер. «Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне».
Глава 2. «Благоговение перед жизнью»
Этика «благоговения перед жизнью» Альберта Швейцера явилась итогом его глубоких философских размышлений, духовных исканий и многолетней самоотверженной практической работы.
· кризис современной культуры грозит гибелью цивилизации, средство возможного преодоления духовного кризиса — новая общечеловеческая этика («душа культуры»);
· новая этика (универсальная, оптимистическая, гуманистическая, практически-действенная) должна базироваться на принципе благоговения перед жизнью, который выступает в качестве критерия различения добра и зла (все, что сохраняет, одухотворяет, возвышает жизнь, есть добро; все, что наносит ей ущерб — зло);
· значимость нравственного самосовершенствования (на основе понимания ценности «благоговения перед жизнью» и веры в его конструктивные возможности), которое следует подтверждать «личным действием» (имеющим «чистую» мотивацию и осуществляемым «чистыми» средствами).
В начале XXI века стало очевидным, что существование цивилизации невозможно без пересмотра взглядов на взаимоотношение человека и природы.
Швейцер говорит о сострадании и сочувствии ко всем живым существам, независимо от их положения и иерархии в природе, как о норме сосуществования в мире. Благоговение перед Жизнью требует сочувствия, любви в самом высоком смысле, т. е. любви как служения всем творениям, независимо от их близости к человеческой природе. Учение Швейцера расширяет христианскую этику любви до вселенских масштабов.
Швейцера, получившая название «Этика благоговения перед жизнью», строится на следующих основных положениях:
1. Безжизненная идея мира должна быть заменена реальным миром, полным жизни.
2. О мире человек знает только то, что все существующее, как и он сам, является проявлением воли к жизни. К этому миру человек имеет как пассивное, так и активное отношение. Как существо, стоящее в пассивном отношении к миру, он приходит к душевной связи с ним через смирение; как существо, стоящее в активном отношении к миру, он приходит к духовной связи с ним благодаря тому, что не живет для себя одного, а чувствует себя одним целым со всей жизнью, которая находится в сфере его влияния.
4. Для человека, по-настоящему этичного, жизнь священна, даже та, которая находится на нижней границе шкалы ценностей, он делает различия только в каждом конкретном случае, под давлением необходимости, например, когда ему предстоит решить, какой из двух жизней он должен пожертвовать, чтобы сохранить другую «Если этика благоговения перед жизнью затронула его, — пишет А. Швейцер, — он наносит вред жизни и разрушает ее лишь в силу необходимости, которой он не может избежать, и никогда — из-за недомыслия.
Насколько он является свободным человеком, настолько он использует любую возможность, чтобы испытать блаженство: оказаться в состоянии помочь жизни и отвести от нее страдание и разрушение». Этика Швейцера — Живая Этика, т. е. этика Действия, которое надо осуществлять в мире здесь и сейчас, совершая конкретные поступки, реализуя в них свои моральные убеждения и мировоззрение.
Отрывок из статьи «Благоговение перед жизнью», 1923 г. (Швейцер, Культура и этика, 1973)
Что говорит этика благоговения перед жизнью об отношениях между человеком и творением природы?
Крестьянин, скосивший на лугу тысячу цветков для корма своей корове, не должен ради забавы сминать цветок, растущий на обочине дороги, так как в этом случае он совершит преступление против жизни, не оправданное никакой необходимостью.
Те люди, которые проводят эксперименты над животными, связанные с разработкой новых операций или с применением новых медикаментов, те, которые прививают животным болезни, чтобы использовать затем полученные результаты для лечения людей, никогда не должны вообще успокаивать себя тем, что их жестокие действия преследуют благородные цели. В каждом отдельном случае они должны взвесить, существует ли в действительности необходимость приносить это животное в жертву человечеству. Они должны быть постоянно обеспокоены тем, чтобы ослабить боль, насколько это возможно. Как часто еще кощунствуют в научно-исследовательских институтах, не применяя наркоза, чтобы избавить себя от лишних хлопот и сэкономить время! Как много делаем мы еще зла, когда подвергаем животных ужасным мукам, чтобы продемонстрировать студентам и без того хорошо известные явления! Именно благодаря тому, что животное, используемое в качестве подопытного, в своей боли стало ценным для страдающего человека, между ним и человеком установилось новое, единственное в своем роде отношение солидарности. Отсюда вытекает для каждого из нас необходимость делать по отношению к любой твари любое возможное добро. Когда я помогаю насекомому выбраться из беды, то этим я лишь пытаюсь уменьшить лежащую на человеке вину по отношению к другому живому существу. Там, где животное принуждается служить человеку, каждый из нас должен заботиться об уменьшении страданий, которые оно испытывает ради человека. Никто из нас не имеет права пройти мимо страданий, за которые мы, собственно, не несем ответственности, и не предотвратить их. Никто не должен успокаивать себя при этом тем, что он якобы вынужден будет вмешаться здесь в дела, которые его не касаются. Никто не должен закрывать глаза и не считаться с теми страданиями, которых он не видел. Никто не должен сам себе облегчать тяжесть ответственности. Если встречается еще дурное обращение с животными, если остается без внимания крик скота, не напоенного во время транспортировки по железной дороге, если на наших бойнях слишком много жестокости, если в наших кухнях неумелые руки предают мучительной смерти животное, если животные испытывают страдания от безжалостных людей или от жестоких игр детей, то во всем этом наша вина.
Мы иногда боимся, что на нас обратят внимание, если мы обнаружим свое волнение при виде страдании, причиняемых человеком животному При этом мы думаем, что другие были бы «разумнее» в данном случае, и стараемся показать, что то, что причиняло муки, есть обыкновенное и даже само собой разумеющееся явление. Но затем вырывается из уст этих других слово, которое показывает, что они также в душе переживают виденные страдания. Ранее чужие, они становятся нам близкими. Маска, которая вводила нас в заблуждение, спадает. Мы теперь знаем, что не можем пройти мимо той жестокости, которая беспрерывно совершается вокруг нас. О, это тяжкое познание!
Этика благоговения перед жизнью не позволяет нам молчаливо согласиться с тем, что мы уже якобы не переживаем то, что должны переживать мыслящие люди. Она дает нам силу взаимно поддерживать в этом страдании чувство ответственности и бесстрашно говорить и действовать в согласии с той ответственностью, которую мы чувствуем. Эта этика заставляет нас вместе следить за тем, чтобы отплатить животным за все причиненные им человеком страдания доброй помощью, и таким путем избавить их хотя бы на мгновение от непостижимой жестокости жизни.
По Швейцеру, нравственность — это призыв Бога, на который человек должен ответить, а «благоговение перед жизнью» влечет за собой сознание ответственности за весь мир и за человека.
По его мнению, христианство — наиболее возвышенное из всех существовавших и существующих учений, которое не призвано «объяснять все», а заключает в себе силу действия, и действия в духе любви, о которой говорил Христос. «Христианство должно поставить человека перед необходимостью выбора между логически последовательной религией и религией этической, настаивать на том, что этическое представляет собой высший тип духовности, и только оно является живой духовностью. Этим христианство проявляет себя как религия, которая стремится к этическому живому Богу, который не может быть найден путем созерцания мира, а открывает себя только в человеке». С этим и связано благоговение перед жизнью по Швейцеру, которое содержит в себе 3 элемента мировоззрения: смирение, миро- и жизнеутверждение и этику.
Необходимо отметить важное заключение, к которому пришел Швейцер в своей концепции благоговения перед жизнью: «Мировоззрение благоговения перед жизнью по своему характеру является религиозным мировоззрением, а тот, кто его разделяет и действует в соответствии с ним, — это религиозный человек в прямом смысле этого слова». Но мировоззрение благоговения перед жизнью должно основываться и зарождаться в логическом мышлении. Если воля к жизни у человека начинает думать о себе самой и о мире — в этом положении человек оказывается в состоянии испытать жизнь мира и посвятить свою волю к жизни «служению бесконечной воле к жизни». Но это служение должно выражаться в действиях, которые человек совершает, и его воля к жизни должна обнаруживать себя как воля к созиданию и как воля к любви. Этот вопрос является очень актуальным в настоящее время.
Одним из величайших парадоксов современности и того времени, когда жил Швейцер, является значительное проявление жестокости и антигуманизма на фоне того колоссального духовного и гуманистического потенциала, который накоплен человечеством на протяжении тысячелетий. Всегда существовала и существует борьба добра и зла. Отвечая на вопрос о том, почему «современное мировоззрение, основывающееся на жизнеутверждающем начале, из первоначально нравственного превратилось в безнравственное», Швейцер писал: «Это можно объяснить только тем, что мировоззрение это не имело подлинных корней в теоретической мысли. Идеи, породившие его, были благородны, эмоциональны, но не глубоки. Они не столько доказывали факт связи этического начала с началом жизнеутверждающим, сколько интуитивно улавливали его»[2]. Швейцер хотел выковать «сломанный меч идеализма».
В своей работе «Культура и этика» Швейцер пришел к выводу о том, что причиной кризиса культуры является более сильное развитие ее материальной стороны, чем духовной. Возникает состояние, когда культура, развивающая лишь материальную сторону без духовной, подобна «кораблю, который, лишившись рулевого управления, теряет маневренность и мчится навстречу катастрофе». В то же время «результат плавания зависит не от того, быстрее или медленнее движется корабль, а от того, будет ли правильным его курс и исправным его рулевое управление». Следовательно, материальные достижения — это еще не культура. Необходимо их поставить на службу идее совершенствования человека и общества.
Жизнь и творчество Альберта Швейцера стали служением идеалу слияния идеи с практической деятельностью. Здесь необходимо отметить то колоссальное внутреннее напряжение, которое испытывал Швейцер ввиду того, что произведенный им анализ философских учений о состоянии культуры не указывал никакого способа приостановить ее упадок: «Я словно блуждал в густом лесу и не находил тропинки. Я толкал железную дверь, но она не поддавалась. Даже моя повседневная работа в больнице не снимала накала». И вот наконец Швейцер пришел к концепции «благоговения перед жизнью» как основополагающего принципа духовного обновления. Самый «естественный факт в сознании человека» он сформулировал следующим образом: «Я — жизнь, которая хочет жить среди других жизней, которые хотят жить»[3]. Вытекающее отсюда «жизнеутверждение есть духовный акт», в процессе которого человек «перестает жить как придется и начинает с благоговением отдаваться жизни, чтобы раскрыть ее истинную ценность». На основании этой концепции Швейцер писал: «В то же время человек, отныне ставший мыслящим, испытывает потребность относиться к любой воле к жизни с тем же благоговением, что и к своей собственной. Он ощущает другую жизнь как часть своей. Благом считает он сохранять жизнь, помогать ей, поднимать до высшего уровня жизнь, способную к развитию; злом — уничтожать жизнь, вредить ей, подавлять жизнь, способную к развитию. Это и есть главный принцип этики».[4]
В своей автобиографии Швейцер приводит интересный пример с маленьким орленком, которого он купил у туземца, чтобы спасти его «от жестоких рук». Он оказался перед выбором: или позволить орленку умереть с голоду, или убивать каждый день несколько рыбешек, чтобы кормить его. Швейцер решил в пользу второго варианта, но каждый день сознавал свою ответственность за «принесение одной жизни в жертву другой». Он пришел к важному выводу о том, что если этика благоговения перед жизнью затронула человека, то он наносит вред жизни лишь в силу необходимости, которой он не может избежать, и никогда из-за недомыслия. Необходимо использовать любую возможность, чтобы «испытать блаженство: оказаться в состоянии помочь жизни и отвратить от нее страдание и разрушение».
В 1953 году Альберту Швейцеру присудили Нобелевскую премию мира за 1952 год, хотя получил он ее в 1954 году, когда отправился в Европу.
Очень важно отметить, что Швейцер никогда не представлял какой-либо партии или какого-то направления. Он был в первую очередь настоящим Человеком — Человеком с большой буквы. Известна его книга «Мир или атомная война».
Находясь на африканском континенте, Швейцер не один раз выступал в защиту африканцев, борющихся за свою национальную независимость. Например, в своей статье «Отношения белой и цветной рас» он настаивал на предоставлении африканцам права на проживание, права свободного передвижения по стране, на передаче права на землю местным жителям — ее законным владельцам. В статье указывалось и на необходимость осуществления права на свободный выбор труда. Очень важно отметить, что Швейцер глубоко осознавал бесчеловечность гитлеровского режима, никогда не верил в победу фашизма и предвидел его гибель.
С этим также связано главное в философии Швейцера — учение о «благоговении перед жизнью». Необходимо уважать универсальную волю к жизни, которая присуща всему живому. Поэтому одним из основных принципов его этики был принцип «человек человеку». Каждое человеческое существование, как писал Швейцер, должно быть тесно связано с другими. Поэтому человек не может быть чужим для другого человека. Необходимо не только «думать о других людях, всякий раз взвешивать, есть ли у меня право срывать все плоды, до которых может дотянуться рука».
Также необходимо, чтобы человек ощущал себя и активной частью целого — общества. По мнению Швейцера, выбор способа действия и поступка должен быть направлен на служение людям, на совершенствование общества, а цель настоящей, активной морали — «улучшить состояние мира».
Глава 3. Швейцера и современность
Современность приводит с одной стороны к релятивации этики (нигилизм), а с другой стороны — к расширению поля этического: понятие добра распространяется на взаимоотношения с природой (биоцентрическая этика) и научные эксперименты (биоэтика).
Альбертом Швейцером был выдвинут принцип благоговения перед жизнью, основанный на этике ненасилия Льва Толстого и Махатмы Ганди. В своей книге «Культура и этика» А. Швейцер проанализировал историю этики и её состояние в XX веке, а также наметил пути её развития.
Тейяр де Шарден в своем труде «Феномен человека» объединяет традиционную этику с теорией эволюции.
Этика Швейцера и отношение к ней в XX веке.
Итак, какое же место среди других философско-этических воззрений прошлого века занимает этика «благоговения перед жизнью»и какое значение придаёт ей современное общество?
Так как же совпали два таких разных, прямо противоположных явления?
В гуманистах развитие и появления фашизма вызвало множество вопросов, связанных прежде всего с эффективностью существующих норм морали.
Сам факт возникновения войны вызвал у Швейцера глубокое сомнение в действенности нравственных норм, регулирующих жизнь отдельных людей и целых народов. Швейцер решает вплотную заняться определением и разработкой простых и действенных нравственных основ поведения, а также анализом их связи с современной культурой. Так возникает замысел «главной книги» Альберта Швейцера — «Культура и этика». Там же, в Африке, пишутся первые ее наброски и рождается основная ее концепция — идея «благоговения перед жизнью, уважения к ней» («Ehrfurcht vor dem Leben»).
Какое же мнение было у Швейцера относительно других воззрений, прежде всего относительно к идеям Гитлера?
К фашизму Швейцер относился непримиримо. В ответ на приглашение министра пропаганды третьего Рейха Геббельса, который был заинтересован в приезде в Германию выдающегося гуманиста, что могло бы символизировать поддержку
гитлеровского режима, Швейцер ответил категорическим отказом и язвительно подписался: «С центральноафриканским приветом». (Дело в том, что письмо Геббельса было подписано: «С немецким приветом»). Но Швейцер не верил, что порядок, установленный в Германии, можно изменить манифестами протеста — даже в том случае, если бы под ними стояли подписи всех наиболее уважаемых людей планеты. Он помнил, что подобная деятельность группы Р. Роллана в годы первой мировой войны фактически не дала никаких результатов.
Швейцер считал, что действенным могло быть только осознание каждым человеком обмана, на который идут политики, закулисно готовя мировую бойню. Подлинно массовые антивоенные движения Швейцер рассматривал как совокупность индивидуальных воль. Для возникновения такого движения в то время, по его мнению, условий еще не было.
После второй мировой войны, после потрясших весь мир взрывов в Хиросиме и Нагасаки Швейцер твердо и окончательно решил: молчать больше нельзя. Атомная трагедия затронула так или иначе каждого из живущих на Земле. Условия для создания массового антивоенного движения были налицо.
Служение людям Швейцер представляет не только как труд во имя общества, как постоянную заботу о других людях или самопожертвование ради блага других людей. Понимание философом формулы служения людям гораздо глубже. Швейцер связывает служение людям с достижением не только практических целей, но прежде всего с совершенствованием жизни, с развитием нравственности, с прогрессом общества. И не случаен тот факт, что исследователисоциалистических стран обратили внимание на эту прогрессивную сторону этического учения Альберта Швейцера.
В статье «Благоговение перед жизнью. Швейцера и социалистическая этика» прямо указывается: «Служение жизни в понимании Швейцера является также идентичным ответственности за жизнь, и не просто за жизнь, не только за единичное существование, но идентично ответственности за полное смысла, достойное человека устройство общества».[6]
Альберт Швейцер сформировал наиболее гибкую и глубокую теорию развития современного ему мира, множество из его величайших современников признали его этику «благоговения» имеющей огромный перспективы в будущем, в нашем будущем, в котором живём сейчас мы с вами. Сбылись ли пророчества современников, и строится ли наша с вами жизнь на благоговении перед живым?
Благоговение перед жизнью и XXI век.
Современные люди, как и свойственно любому человеку, постепенно отходят, оправляяются после пережитых потрясений, как животное оправляется от старой раны. Но может ли человечество навсегда «выздороветь», забыть войну мирового масштаба, войну, с миллионами погибших, войну жестокую и кровавую?
Люди хранят воспоминания о героях того времени, не только о тех, которые были на фронте, но и тех, что гибли за станками, тех, что умирали от голода и тех, что лечили, учили и трудились не покладая рук. Однако не все наши современники понимают, что действительно пережили наши деды и прадеды. Людям требуется качественно перестроить свою жизнь и начать делать это именно сейчас, когда мир ещё не стоит на пороге новой мировой распри.
Вы спросите, актуальна ли теория, которой уже несколько десятков лет, актуальна ли она сейчас, для нас с вами?
Применима ли она на практике, возможно ли достичь того состояния, чтобы каждый человек жил в согласии не только с другим человеком, но и с природой, со всем живым на Земле?
«Я не знаю другого человека, в котором бы так идеально сочетались доброта и стремление к красоте, как в Альберте Швейцере.»
Так Эйнштейн охарактеризовал Альберта Швейцера, выдающегося богослова, философа, музыканта и врача, по случаю его 80-летия.
Предлагаю вашему вниманию небольшую подборку цитат этого человека:
· Мои знания пессимистичны, но моя вера оптимистична.
· Ошибается тот, кто считает себя христианином лишь потому, что ходит в церковь.
· Чтобы научиться молиться, сначала нужно научиться благодарить.
· Каждый из нас должен отдать необычный долг: за жизнь заплатить жизнью.
· Подлинный оптимизм. состоит в стремлении к осознанному идеалу.
· Судьба всякой истины сначала быть осмеянной, а потом уже признанной.
· Человек овладевает природой, еще не научившись владеть собой.
· Этика есть безграничная ответственность за все, что живет.
· Нам необходимо подняться до духовности, являющейся этической, и до этики, включающей в себя всю духовность.
· Не обязательно быть ангелом, чтобы стать святым.
· Истинная этика начинается там, где перестают пользоваться словами.
· Если посмотреть со стороны, то моя жизнь может показаться полной приключений. В принципе же, она очень проста. Мои предки были учителями и органистами. Поэтому, проходя мимо сельской школы, я всегда испытываю некое чувство тоски по профессии, которой традиционно занимались мои предки.
· Истинная философия должна исходить из самого непосредственного и всеобъемлющего факта сознания. этот факт гласит: «Я есть жизнь, которая хочет жить, я есть жизнь среди жизни, которая хочет жить».
· Поистине нравственен человек только тогда, когда он повинуется внутреннему побуждению помогать любой жизни, которой он может помочь, и удерживается от того, чтобы причинить живому какой-либо вред. Он не спрашивает, насколько та или иная жизнь заслуживает его усилий, он не спрашивает также, может ли она и в какой степени ощутить его доброту. Для него священна жизнь, как таковая.
Таким был Альберт Швейцер. Трудно охватить все многообразие внутренней, духовной и внешней жизни этого талантливого и мужественного человека. Его жизнь и труды должны глубоко изучаться, особенно философами и врачами, музыкантами и этнографами, а также историками, теологами и литераторами.
Наследие Швейцера нуждается в глубоком изучении и популяризации. Альберт Швейцер прожил насыщенную, счастливую и долгую жизнь, потому что с благоговением относился к другим жизням.
3. Культура и этика. М., 1973, с. 191.
4. См.: Schweitzer A. Die Religionsphilosophie Kants. Tubingen, 1899.
5. Mcknight G. Verdict on Schweitzer. New York, 1964, p. 22. О книге Д. Макнайта см. в корреспонденции Л. Кедрина ««Термит» против гуманиста». — Комс. правда, 1965, 15 января.
6. Schweitzer A. Aug meinem Leben und Denken. Leipzig, 1960.
7. Слово об Альберте Швейцере. — В кн.: Альберт Швейцер — великий гуманист XX века. М., 1970, с. 3.
8. Zweig S. Albert Schweitzer — Genie der Menschlichkeit. Frankfurt a. M. — Hamburg, 1961.
9. Schweitzer A. Die Lehre der Ehrfurcht vor dem Leben. Berlin, 1962.
10. А. Швейцер. «Культура и этика», 1924 (издательство «Прогресс», 1960, редакция А. В Карпушина).
11. «Добрый человек из Ламбарене».
1935, перевод осуществлен по изданию 1965 г., изд-во «Бек», Мюнхен.
[1] Гусейнов перед жизнью: евангелие от Швейцера // Благоговение перед жизнью. М., 1992.
[2] «Альберт Швейцер. Белый Доктор из джунглей» (2-е изд., 2003; 1-е было в серии ЖЗЛ, 1973) // Благоговение перед жизнью. М., 1992.